Почему мы креативныИщем ответы с режиссёром Германом Васке и звёздами первой величины

В 80-е годы я работал в Лондоне в рекламном агентстве Saatchi & Saatchi. В один прекрасный вечер мы сидели в загородном доме у костра и размышляли о том, почему занимаемся этим. Я посмотрел на ясное звездное небо, и на нем появились слова «Почему мы креативны», с того момента этот вопрос не оставлял меня. За эти годы я сделал не один этот фильм, и неважно, о чем они рассказывали — футбол или еще что-то, — тема креатива была лейтмотивом. Я снял не только кино, итогом моей работы стала выставка, состоящая из 500 набросков и рисунков, сделанных моими героями. Возможно, этим летом ее покажут в Эрмитаже.

Сначала ничего не планировал, снимал, потому что это было наваждение. Я просто выбирал представителей из разных креативных сфер: музыки, кино, архитектуры и других. Для меня важнее всего было понять, откуда происходит креативность и что ей препятствует.

Приведу пример. В 90-е я оказался в Нью-Йорке и захотел встретиться с Кейтелем (американский актер Харви Кейтель, известный ролью гангстера в фильме «Багси». — Ред.). Я обратился к его ассистенту, тот меня послал к агенту, тот — к адвокату, затем в актерское агентство. Я уже почти отчаялся, но в тот вечер я встречался с режиссером Джулианом Шнабелем. Он замолвил за меня словечко, и уже на следующее утро на мой автоответчик пришло сообщение: «Джулиан рекомендовал вас. Приходите обязательно, у Харви будет время». Креативность для меня — про щедрость. Когда вы отваживаетесь делать что-то по-настоящему креативное, вы найдете отклик в людях.

То, что вы видите в кино, — это маленькие фрагменты. Со многими звездами я говорил довольно долго, но у меня были и ситуации, когда я мог задать всего один вопрос. И даже на него некоторые реагировали ревностно. Рабочее название фильма — «Дилемма сороконожки». Как ответил на мой вопрос режиссер Михаэль Ханеке: «Никогда нельзя спрашивать у сороконожки, как она идет. Иначе она начнет думать, запутается в ногах и упадет». Поэтому, по его мнению, сам вопрос может убить креативность, он опасный (смеется).

Самое яркое впечатление от встреч с Дэвидом Боуи, с которым я имел честь дружить еще с тех времен, когда он жил в Западном Берлине. Как-то мы с ним решили поэкспериментировать и сделать необычное интервью. Я читал книгу, глядя в окно, а Дэвид сидел на диване и отвечал на вопросы. При этом мы не смотрели друг на друга. Таким образом, мы инсценировали сюжет Рене Магритта и получили огромное удовольствие от этого интервью.

В моем случае провокатор креативности — моя одержимость чем-то новым, а еще я постоянно хочу удивляться. Если вы спросите меня, чего я хочу, отвечу: «Удиви меня».

Я обсудил это с Мариной Абрамович на премьере фильма в Венеции в декабре 2018 года. Рассказал ей, что планирую фильм «Почему мы не креативны». Для нее, как художницы, это тоже важный вопрос — понять, что блокирует творчество. Я планирую обратиться не только к известным людям, но и обычным: считаю, что каждый человек априори креативен. Разница между так называемыми некреативными людьми и креативными в том, что первые только говорят, а вторые еще и делают. Известен такой случай, когда журналист говорит художнику: «Такую картину и я мог бы нарисовать». «Но вы же не нарисовали» — отвечает ему художник. В фильме вы видите эпизод с Бьорк. Она рассказывает, что ее дедушка отлично кладет камины. Когда они встречаются, Бьорк с восторгом описывает последний концерт, а ее дедушка с таким же восторгом — последний сложенный им камин.