Фрагменты СредневековьяТворчество художника Владимира Катаева

«Канон врачебных наук» считается одной из главных книг в истории медицины, в числе ее переводчиков был средневековый ученый Герард Кремонский. На иллюстрации к этому изданию изображен Ар-Рази — известный алхимик персидского происхождения. Облаченный в оранжевую накидку, он передает сосуд с высоким узким горлышком больному — их фигуры заключены в рамку в виде буквы «А», украшенную орнаментом. Всевозможные сосуды, близкие к древним орнаментам символы и фигуры людей встречаются и на линогравюрах Владимира Катаева, посвященных наукам, — этим летом мастер показывал их на персональной выставке в Доме художника.

— Я родился в глухой деревеньке в Ивановской области, когда переехали ближе к областному центру, начал заниматься у замечательного преподавателя, который, в свою очередь, учился у ученика Валентина Серова. Если копать глубже, можно дойти до Леонардо да Винчи (смеется). Окончил педагогическое отделение Ивановского художественного училища, после чего некоторое время работал преподавателем. Отделение выбрал потому, что там была более серьезная программа и сохранились традиции старых времен (педагогическое отделение Ивановского училища работает с тридцатых годов прошлого века. — Ред.), — начинает рассказывать Владимир.

Выставка, на которой мы встречаемся, называется ХЗМ. По словам мастера, расшифровывается эта странная аббревиатура следующим образом: х — гравюра, з — материал, м — цветная. В экспозицию вошли несколько серий многоцветных линогравюр, над которыми Катаев работал последние два года:
 
— Как правило, каждая серия состоит из пяти листов. В графике, особенно таких размеров, как у меня, чтобы раскрыть тему и воплотить задуманное, легче разбить работу на несколько этапов. Закончив первый лист, я всегда думаю, а вдруг ошибся? Поэтому делаю второй, а затем и третий, и четвертый. Они очень похожи между собой, скорее всего потому, что это поворот, некая раскадровка одного и того же сюжета.

Свои «научные» листы Катаев называет простыми и ироничными: та же алхимия, по словам художника, вовсе не наука. В числе прочих он показывает вермиологию, родентологию, карцинологию и орнитологию — люди на работах серии изображены вместе с предметами изу-чения этих наук. Так, героя «Карцинологии» окружают рак со скорпионом, а персонажа «Орнитологии» — птицы, свободные и заключенные в кованые клетки.

На сайте иллюстраторов в разделе «О себе» Катаев пишет: «Зимой художник, летом рыбак». Мастерскую Владимир называет обузой, поэтому «сезонную» организует прямо в квартире в Светлом, куда после окончания училища вместе с супругой попал по распределению:

— Не все знают, но в Союзе художников и по Калининградской области ходит-бродит много выпускников Ивановского училища, — говорит Владимир, объясняя это, с одной стороны, случайностью, с другой — хорошей традицией. — Один из них — Адольф Шевченко, заслуженный художник, который, как и я, занимался линогравюрой. Сегодня линогравюра — большая редкость. Художники пробуют экспериментировать с ней, но после возвращаются к маслу или акварели. Кто-то может подумать, да это рай, когда нет конкуренции, я же, наоборот, закисаю. Нужно какое-то движение, соревнование. Художник, на мой взгляд, всегда испытывает потребность хоть на полшага обогнать соперника, сделать то, чего не делают другие.

Линогравюры Владимира отличают глубокие, насыщенные цвета, которые художник печатает поверх черно-белой работы. Катаев говорит, что эта техника помогает ему добиться нехарактерной для гравюры живописности. В «научных» листах такая живописность отсылает к Средневековью, ощущение которого усиливают тяжелые тома книг с надписями на латыни, пузырьки с микстурами, готические элементы интерьера и сильнее всего — образы людей. Их Катаев печатает по-научному обезличенными, тщательно прорисовывая мышцы и другие части тела и намеренно избегая любых признаков индивидуальности, будь то прическа или пышные формы. При этом фигура — неотъемлемая часть и других цик-лов, вошедших в экспозицию, — «Идентификации», «Сезона вербального загара», «Летящих в интерьере» и «Фрагментарности».

— Поскольку я не рисую с натуры, а что-то придумываю и вспоминаю, во «Фрагментарности» мои воспоминания и выдумки смешиваются и наслаиваются друг на друга, — говорит Катаев, соглашаясь с тем, что на некоторых листах этой серии можно встретить и фрагменты других, и отсылки к литературе.

Напоследок Владимир рассказывает о трех правилах, которым следует сам, и которым, по его убеждению, должен следовать каждый художник:

 — Первое — рисуй то, что никто не рисует. Это невероятно сложно, всегда оказывается, что выбранную тобой тему уже разрабатывали сто, двести, тысячу лет назад. Поэтому очень редко находятся те, кому это удается, и их, как правило, воспринимают в штыки, — Катаев вспоминает выставку Body Worlds Гюнтера фон Хагенса, которая напоминает о Средневековье, — тогда художники принимали участие в работе анатомов, чтобы точнее иллюстрировать процесс. — Второе правило касается манеры и стиля: пиши так, как никто не пишет, изобретай новые композиционные решения, нарушай существующие. И третье правило — делай тем, чем никто не делает.

Фото: Бока Су