Глазами чужеземцевКак переехать в Калининград, но не потерять чемодан и голову

На днях будет ровно месяц, как я совершила, наверное, один из самых сумасшедших поступков в своей жизни – собрала чемодан и улетела из Самары на другой конец страны. Точнее, вот уже с месяц мне кажется, что добрая половина моих знакомых, друзей и родных считает это сумасшествием, когда я – нет.

Я собрала вопросы, которые чаще всего слышала за этот месяц и постаралась дать на них самые честные ответы. О двух совсем разных городах, о том, как не бояться нового, и, конечно же, о любви.

Я не назову Калининград Европой, но, безусловно, Калининград не похож на большинство городов центральной России, где я была. Одно из самых главных отличий, на мой взгляд, это темп самой жизни. Здесь не торопятся и не торопят, не сшибают с ног и не суетятся – так я думала почти весь этот месяц. Сначала это вызывало у меня негодование и возмущение: ну почему они не могут быстрее забрать свой чемодан с ленты, ну почему здесь так долго договариваются о встрече, ну почему бытовые вопросы с доставкой вещей просто невозможно решить за день, потому что здесь не работают по выходным. Таких «почему» были десятки, а потом они отпали сами собой. Просто потому, что все идет своим чередом, и не нужно нарушать ход вещей.

Это самарские дороги, это центральный проспект имени Ленина. У нас каждую весну машины проваливаются под асфальт. Вы что, правда, думаете, что я хоть слово скажу про дороги Калининграда? И хотя для меня до сих пор остается загадкой, почему так мало урн, здесь очень чисто. И вот парадокс: в Самаре они на каждом углу, и все равно все бросают мимо. А еще в Калининграде удивительные трамваи. Во-первых, в них играет музыка у водителя, во-вторых, в них почти никто не ездит.
Но все это, на мой взгляд, бросится в глаза любому приезжему из любого другого города. Месяца оказалось слишком мало для того, чтобы узнать новый город и сравнить с тем, где я росла.

Я до сих пор путаю номера и маршруты автобусов, поэтому больше хожу пешком, к тому же так получается быстрее. И мне становится страшно, когда я не могу объяснить старушке дорогу. Зато больше радуюсь мелочам. Когда я гуляла в Светлогорске, то кормила чаек с пирса. Их были десятки, они шумно кричали, и вдобавок отблагодарили меня, нагадив на рюкзак. Но это заставило меня улыбаться весь вечер – потому что здесь так делают все.

Нет, это не страшно. Страшно мне было потерять чемодан на стыковочном рейсе, но, проклиная все в попытках его закрыть, я подумала, что никому больше не придет в голову тащить такую тяжесть. В первые две недели было скорее сложно – собирать в одиночку всю мебель, распределять расходы, привыкнуть к разнице во времени, и все те прочие вещи, с которыми раньше ты, конечно, встречался, но не лоб в лоб и без путей обхода.

Сейчас я готова говорить всем и каждому, что решительные перемены – это полезно. И что нужно это делать вот прямо сейчас.

А вот здесь, наконец-то, о любви. Можно назвать с десяток объяснений тому, почему я уехала, и все они потеряются в еще миллионах причин, по которым мы все что-либо делаем или меняем. Поэтому я скажу проще – мне очень понравился Калининград, когда я впервые его увидела. И этого было достаточно, чтобы начать собирать вещи.