Ценность частного опытаЛидер Brazzaville о песнях, спасающих жизни, и одержимости соцсетями

О, да. Мне нравится думать о том, что Brazzaville — это большая семья, члены которой живут в Америке, Испании, России, Турции. Никто на самом деле не покидает Brazzaville, это такой сплошной поток. Очень приятные люди. Во всём нужен разный подход, от сольного концерта или весёлого квартирника, до выступлений с оркестром. Песни одни и те же, подход разнится.

Brazzaville для меня — состояние души. Альтернативный мир, другая вселенная, которая для меня является настоящей реальностью, хоть её и не всегда видно. Рерих считал, что искусство — один из путей, которые ведут к Богу. Я разделяю это убеждение. Думаю, что творчество сродни волшебству. Что-то мирское и обыденное можно превратить во вневременное и прекрасное. Brazzaville — это корабль, собирающий странных людей и заставляющий их почувствовать себя счастливее, хотя бы на некоторое время. К таким людям я отношу и себя.

У меня в жизни не раз случались ситуации, в которых выручала музыка. В этом и заключается её священное предназначение: помогать и делать так, чтобы люди становились менее одинокими. Множество раз после концертов ко мне подходили люди и говорили, что та или иная песня спасала их в разные периоды жизни. Для меня как артиста это величайшая награда. Это означает попадание в замечательный эксклюзивный клуб, состоящий из людей, которым удалось помочь другим с помощью искусства.

Это напоминает об истинном положении дел во вселенной. О том, что мы — такая же естественная составляющая окружающего мира, как облако, птица, дерево, камень или океан. Хоть порой это так не ощущается. Когда мы слышим, видим или читаем что-то, что резонирует с нами, это открывает своеобразный внутренний «вечный портал». Хорошие песни, книги, истории, фильмы исходят не от нас. Они проходят сквозь нас, мы их транслируем. Что касается плохого… Я прямо сейчас могу написать с десяток песен, и все они будут отстойными. А хорошее приходит непонятно откуда. Не зря так много рассуждают про муз.

Думаю, так и есть. Как говорится, существует всего одна проблема. И всего одно её решение. Проблема — человеческое эго, а решение — Бог. Эго является проблемой, потому что требует, чтобы ты существовал отдельно от всего и всех. Но это иллюзия. Бог — это признание того, как всё обстоит на самом деле. Это антитеза эго. Когда мы слышим великую песню, мы забываемся. И нет на свете более приятного чувства, чем это. Потому что ты сам — это иллюзия, «ты сам» подразумевает то, что ты существуешь отдельно от всего остального. Радость от того, что ты забываешь «себя» — это небеса, это рай.

Я пытаюсь не строить никаких ожиданий. Каждый момент уникален. Цель у меня всегда одна и та же — помочь каждому, кто приходит на концерт, на некоторое время забыть о своих проблемах. Чтобы они покинули шоу в лучшем настроении, чем на него пришли. Но всегда всё выходит по-разному.

Я выступал перед толпой, которая меня заранее обожала и знала песни — это самый простой вид концертов. Другой — люди, которые что-то про тебя слышали и им любопытно. Третий — аудитория тебя не знает, им всё равно, и ты мешаешь им поглощать еду. Но правда заключается в том, что всегда это люди. Ожидания — самая большая опасность. Поверьте, я знаю в этом толк, потому что я так долго и так тяжело от этого страдал, когда начинал играть музыку. Я портил концерты, когда ждал, что будут проданы все билеты, а зал оказывался полупустым. Я не мог этого принять! Настроение было ужасным, атмосфера всего вечера была испорчена — и всё из-за моих ожиданий. Как-то раз, много лет назад, я высказал опасение своему барабанщику, которого звали Иван: «Ты знаешь, я не уверен, что сегодня придёт много людей». И тогда Иван, сёрфер, с присущей ему сёрферской мудростью ответил: «Ничего страшного, Дейв! Если придёт всего десять человек, мы пригласим их на сцену пить с нами чай!». И я подумал: до чего же классный способ смотреть на вещи! Это полностью меня поменяло.

Большая часть моих проблем — проблемы восприятия. Допустим, площадка заполнилась людьми всего наполовину. Я могу сказать себе: надо же, все эти люди выбрали сегодня вечером прийти сюда. Они могли бы заняться чем угодно: остаться дома и смотреть сериалы, встретиться с друзьями в пабе, но они предпочли прийти и послушать мой концерт. Да это же благословение! А мог бы сокрушаться: ну почему этот зал наполовину пустой? Ситуация одна и та же, а восприятие разное. Что касается сегодняшнего вечера: понятия не имею, как всё пройдёт. Если будет три человека, буду играть для них. Будет триста, сыграю для них, а если три тысячи, то выступлю и для них. Но я получу удовольствие в любом случае. Будет дождь — сыграем, не будет — всё равно сыграем.

Был по делам: я занимаюсь производством микрофонов (Браун является сооснователем компании «Союз», — ред.) и у меня должно было состояться несколько встреч, которые я поначалу пытался вписать в тур. Но это было бы слишком сложно. Гастроли по Китаю — штука изматывающая, я играл там трижды. В этот раз мы встречались с партнёрами, с которыми готовим кое-что потрясающее.

Это очень интересное место. Я уважаю китайцев, это очень трудолюбивый народ, уважаю их коллективизм. Америка — олицетворение индивидуализма, в то время как Азия, в особенности Китай, больше про общество и коллектив. Россия где-то посередине, она мне ближе, лучше подходит по характеру. Но Китай для меня как другая планета. Любопытно, что им нравится Brazzaville — понятия не имею почему. Китайская музыка очень странная, поп-музыка вообще безумная. Но у Brazzaville там большая аудитория.

Мне понимание этой культуры даётся очень тяжело, но я над этим работаю. Я слышал, что основатель Sony, совершенно не зная английского языка, в конце 1970-х перевёз в Нью-Йорк свою семью. Он переехал туда на целый год, чтобы как следует изучить американского потребителя, узнать, что ему нравится. И там он придумал плеер Walkman. Он увидел, какие американцы индивидуалисты, и изобрёл для них способ слушать музыку в одиночестве. Я хочу сделать то же самое, что сделал этот человек из Sony, только в Китае. Хочу лучше их понять, осознать, что им нужно. Это колоссальный рынок, которым многие профессиональные аудио-бренды совершенно не интересуются. Если этим заниматься, это даёт огромные преимущества.

Я думаю, что всё идёт так, как идёт. Не хочу быть брюзжащим стариком, который говорит всем, что им необходимо слушать альбомы. Но определённая доля грусти присутствует.

Я помню возбуждение, которое вызывала музыка, когда я был подростком. Информации было так мало! Были журналы, газеты, радио, можно было наткнуться на интервью. Но это были кусочки и осколки. Предположим, тебе нравится группа из Англии. Приходилось копить деньги, покупать альбом в надежде, что он окажется настолько же хорош, как та пара треков, которые ты из него слышал. Ты ставишь этот альбом, и если он действительно классный, то слушаешь его просто нон-стопом. Он становится частью твоего ДНК. А затем ты узнаёшь: бог ты мой, они приезжают в Лос-Анджелес! Опять копишь деньги, покупаешь билет, идёшь на концерт, видишь их своими глазами — и это опыт, близкий к религиозному. Это было нечто невероятно особенное.

А удобство — враг «особенного». Когда всё, что ты можешь захотеть посмотреть, доступно по щелчку пальцев, ты не можешь ничего выбрать, ведь всё теряет свою особенность. Классно, когда алгоритм подкидывает тебе новую музыку и ты открываешь для себя что-то новое. Но многие артисты вкладывают много труда в коллекции своей музыки как в нечто цельное, а не просто в отдельные композиции. В альбомах заключён их опыт нескольких лет: люди меняются, разводятся, путешествуют по Азии — всё это может найти отражение в целой коллекции песен. А в наше время сценаристы пишут фильмы, держа в голове, что зрителей во время просмотра фильмов и сериалов будут отвлекать телефоны. Поэтому они кроят сценарии так, чтобы на экране постоянно что-то взрывалось и приковывало внимание, чтобы, если ты отвлёкся на пролистывание ленты, то всё равно мог вернуться к экрану и понимал, что происходит.

Потеря внимания — большая трагедия современного мира. Я и сам этим страдаю. Надеюсь, что в будущем будут устройства, которые заменят телефоны, у которых не будет экранов и которые вновь позволят тебе существовать в настоящем мире полностью.

Я бы не назвал это заявлением. Тут опять же, мы возвращаемся к разговору о том, что люди считают, что ты обязан делать определённые вещи определённым способом. Взять, к примеру, социальные сети. Сколько раз мне приходилось слышать: «Ты должен вести соцсети и делать это всё время, потому что алгоритмы и так далее». Ну а что, если этого не делать? Приходится выбирать: тратить время, выкладывая крохи информации, или заниматься чем-то иным.

«Шортс» не поможет человеку пережить трудные времена. А вот песня на это способна. Роман тоже. Все эти крошечные дозы дофамина, которые мы получаем от листания лент социальных сетей, они не сложатся в нечто, что повлияет на характер и не поможет преодолеть сложные обстоятельства. Хотя среди них есть смешные, есть проникновенные.

Именно. Знаете, в России я видел пару вещей, которые вселили в меня надежду. Первая: в Санкт-Петербурге есть книжный магазин, называется «Подписные издания». Он огромный, всегда полон людей, и по большей части, они молодые. Вторая: как-то раз я ехал на электричке в Санкт-Петербург, и там сидели два молодых парня, по двадцать с небольшим лет. Они играли в шахматы и общались. За всю двух с половиной часовую поездку ни один из них ни разу не посмотрел в телефон. Я их даже сфотографировал! Два модно одетых парня, которые просто играли в шахматы и разговаривали.

Карл Юнг описывал психическое заболевание, которому были подвержены только известные люди. Они начинали путать свой образ с личностью, и у них случался когнитивный диссонанс. Но если раньше это был лишь ничтожный процент населения, то во времена соцсетей это касается практически каждого. У людей начинается странная одержимость нарциссическим эксгибиционизмом и это на полном серьёзе рушит жизни. Ведь всё это иллюзия.

Пару лет назад мы с моим другом Кенни (Лайоном, гитаристом Brazzaville, — ред.) сидели у меня в квартире в Стамбуле и просто играли на гитарах несколько часов. Никто это не записывал, не снимал и не выкладывал в интернет. Мне кажется, людям важно осознать, что частный опыт ценен ничуть не меньше того, которым делятся публично.