Наши люди и их рифмыВладимир Станчиц

Фото недоступно

Мы с осени не радовали вас новыми выпусками нашего поэтического проекта. Исправляемся! Продолжаем погружение в калининградскую поэзию вместе с нашим новым героем, который хорошо известен благодаря своим постоянным выступлениям на различных фестивалях, вечерах и участию в других литературных городских проектах. И потому его имя вам наверняка уже знакомо

Вова. Родился в Зеленоградске в 1989 году в простой рабочей семье. Первое стихотворение написал в 16, а то, что можно было действительно назвать стихотворением, - в 18. Печатался в двух сборниках, плохо переносит грозы и написание фактов о себе.

«Пишу я о разном, обо всём, что меня волнует, при этом никогда не зная заранее, о чём конкретно пойдёт речь. Потому точного рецепта тут нет. Но, как известно, в любом искусстве всегда были вечные темы, актуальные во все времена. Время лишь облачает их в новое содержание. Вдохновения для меня не существует, - я пишу, это постоянный процесс, в котором нет никакой метафизической подоплёки. Иногда это получается легче, иногда тяжелее, но причиной тому, скорее, служат обстоятельства... ну, или случайность, наконец. Не думаю, что это можно назвать вдохновением. Я люблю, когда стихи после написания не требуют исправлений (это довольно редкое явление), а также, конечно, дорогие автомобили, обеспеченных женщин и нового губернатора (как там, кстати, его зовут?)».

Фото недоступно

Вещи

Печатное, как «тоска»,
Как некролог в журнале.
Всё это не в реале,
И хрупко как горсть песка.
«Кто тебя подослал?»
В фильме конца девяностых,
Отражения делят звёзды
Луж и битых зеркал,
Торчащих в провалах ям.
И без суда и следствия,
Время просить содействия
Тех кто по лагерям
Без вести позабыты,
Либо по домикам карточным,
Кафе или грязным прачечным,
Людным без панихиды,
Опустошительным днём.
И кем бы в него не являться,
Порядок галлюцинаций
Строго определён
На четверть или на треть,
Сон обещал стать вещим.
За ночь случаются вещи
Гораздо важнее чем смерть.

Фото недоступно

Облако в форточке криво и косо
Проволокой колючей.
Они на вопрос отвечали вопросом,
Избегая любых созвучий.
Слова, перешитые чёрной тесьмой
Едва разглядишь сквозь чёлку.
Пускай же моё роковое письмо
Станет восьмым по счёту.
Им участь - лететь поперёк страны,
Сквозь хохот речей небрежных.
Последним признанным из больных,
Первым из сумасшедших.
Как ни крути, предначертана роль,
Под рукопись печи стынут.
Фармакология и контроль,
Да так чтобы было стыдно.
Да здравствует воля, где на памфлет
Ни повода нет, ни шанса.
Сюда бы три точки и пистолет,
Но нам ещё рано прощаться.
Сюда бы толпу и готов рассказ,
Меня же за каждую строчку
Из общей палаты, подальше с глаз
Переведут в одиночку.

Фото недоступно

Меня прощают, знаете ли, те,
Кого уже не вспомнить, не сберечь.
За рук непостоянство в темноте,
И эту непростительную речь.
За приступы, за сломанные стулья,
За взгляд, что упирается в ключицу.
За то что было пятого июля,
(Тогда должно же было что-то, да случиться.)
Меня прощают, сколько бы имён...
И не представить, пусто на примете, -
За страсть, как поэтический приём,
И то что было продано в пакете,
Бездействие, в котором сообща,
За то что трезв, но путаю педали,
За то что вам не свойственно прощать,
И далее, и далее, и далее.

Больше стихотворений автора вы можете найти здесь.

Просмотрите предыдущие материалы рубрики – с Анастасией Кашпаровой и Леонидом Бондарь.


Фото: Владимир Галяк